Валерий Пясецкий. Как вырастить музыканта
Как вырастить музыканта? Ответ на этот вопрос знает наш собеседник – пианист, педагог, директор Центральной музыкальной школы при Московской государственной консерватории им. П. И. Чайковского Валерий Владимирович Пясецкий.
Вы начали заниматься музыкой в 5 лет. Сами проявили желание, или родители отвели?
— Родители. Мой отец очень любил музыку, у нас дома постоянно звучали пластинки. А я вряд ли проявлял какие-то способности, единственное – песни всегда пел. В общем, был как все дети в этом возрасте. Хотя и среди детей бывают уникальные случаи. Например, Женя Кисин. Помню одну историю. Я учился вместе с его старшей сестрой, и мы пришли к ней на день рождения. Нам было лет по 13–14, Жене, соответственно, лет 5. Сидим мы, пьём лимонад, едим пирожные, а в соседней комнате кто-то играет на пианино, причём хорошо. А мы все – за столом. Мне стало любопытно, пошёл посмотреть. Выглядело это несколько комично: на стопке книг, чтобы было выше, сидит карапуз и двумя руками свободно играет…
— Вам посчастливилось учиться у замечательного педагога – Анны Даниловны Артоболевской. Какие-то моменты занятий особенно запомнились?
— Трудно сказать, что наиболее запомнилось. Я у неё не только учился, мы долгое время жили в одном подъезде, и я у неё всё время сидел, пока был маленький: родители приводили и оставляли, как в детском саду. Интересно то, что она никогда не занималась с маленькими учениками в общепринятом смысле этого слова. Всегда присутствовала игра, я к Анне Даниловне ходил, как в клуб по интересам. Наверное, это было самое главное в её методе – заинтересовать.
— Современные дети – достаточно целеустремлённые, готовы заниматься часами, у них часто не остаётся времени на театры, музеи… А в Вашем детстве было по-другому?
— Тут два вопроса, на самом деле. Не очень согласен, что в этом плане современные дети чем-то отличаются от тех. Тем более что целеустремлённость появляется с возрастом. Я 32 года занимаюсь преподаванием, и за всё это время могу по пальцам одной руки пересчитать учеников, которые с самого детства готовы были добровольно часами сидеть за инструментом. Аппетит приходит во время еды: когда что-то получается, ребёнок начинает что-то понимать, попадает в хорошее окружение… И потом, всё зависит от семьи. Если родители заинтересованы, дома создаётся определённая атмосфера – это один разговор. Если нет – маловероятно, что из ребёнка получится музыкант.
А культурное развитие помимо музыки, конечно, необходимо. Когда я учился, Анна Даниловна настаивала, чтобы родители нас водили и в Третьяковку, и в Пушкинский музей… У меня дома до сих пор хранятся художественные альбомы, которые отец тогда мне покупал, у нас была огромная библиотека. Мне родители читали и сказки Пушкина, и басни Крылова, потом уже и я сам читал хорошую литературу. Это было обязательно. И если Анна Даниловна обладала достаточно мягким характером, то Анаида Степановна Сумбатян могла стукнуть кулаком по столу и сказать: «Если не отведёте ребёнка на такой-то спектакль или на такую-то выставку – ко мне можете больше не приводить!»
Да, и у родителей, и у детей часто не хватает времени, но мы в школе стараемся идти им навстречу: недавно открыли свое — образную галерею, на этажах развешаны очень хорошие, напечатанные на холсте, репродукции картин из Эрмитажа, Лувра, Русского музея, разных эпох, стилей, направлений, с подробными описаниями. И дети интересуются, смотрят, читают. Вот такой сплав живописи и музыки – для начала хотя бы так.
— А в специализированных школах общеобразовательные предметы по определению будут страдать? Или есть возможность избежать перекоса?
— Наверное, немножко они, к сожалению, всё равно будут страдать. Но мы сейчас в содружестве с Министерством образования и Министерством культуры хотим сделать одну вещь… Я немножко забегаю вперёд, но, по крайней мере, расписание в младших классах уже скорректировано под ЦМШ и школы, подобные нашей. Есть четыре учебных дня – понедельник, вторник, четверг, пятница, и творческий день – среда. При этом все нормы, программы, количество часов – всё это соблюдается. Такая модель позволяет хоть немного разгрузить детей, потому что как минимум три часа в день они должны играть на рояле, на скрипке, на виолончели и так далее, то есть нагрузка, как и у детей-спортсменов, колоссальная.
А думать, что после специализированной школы ребёнок, кроме музыки, ничего не умеет, – это перебор. К сожалению или к счастью, наши дети иногда не поступают в профильные вузы, но прекрасно поступают в МГУ, МГИМО и прочие престижные университеты. Поэтому говорить, что общее образование у нас отстаёт, было бы неправильно. Просто есть приоритеты.
— Какими, по Вашему мнению, должны быть уроки музыки в обычных школах?
— Во-первых, они обязательно нужны, музыка никому не навредит. А во-вторых, многое зависит от педагога. Вот, например, мой сын учится во 2-м классе очень хорошего лицея, у них есть уроки музыки. Но я не совсем понимаю, зачем второкласснику слушать «Александра Невского» Прокофьева. Наверное, есть что-то более легко воспринимаемое детьми, которые не собираются делать музыку своей профессией. А вот если педагог адекватен, если он понимает, что и как рассказывать и слушать, тогда уроки музыки – это огромная польза. Ведь общее образование должно включать в себя и культурное развитие – без него никак.
— Есть способные музыкальные дети, которые не могут участвовать в конкурсах? И можно ли стать профессиональным музыкантом без этой конкурсной борьбы?
— Ответ на первый вопрос – безусловно, есть. Ответ на второй – практически невозможно. Такая вот печальная вилка. Можно вспомнить, опять же, Евгения Кисина, который не получил ни одной премии, но является одним из самых востребованных пианистов мира. А в большинстве случаев, чтобы тебя узнали, необходимо где-то показываться, переходя от мелких конкурсов к более крупным. Конечно, всё это начиная с определённого возраста. Когда к нам в школу приходят шестилетки, имеющие 10 лауреатских званий, – это немножко смешно. А вообще серьёзные конкурсы дают детям возможность выступить на престижной сцене, показаться хорошим специалистам.
— Научиться играть может любой человек?
—Я считаю, что да, и начать заниматься можно в любом возрасте. Ну, понятно, что речь идёт не о профессиональной игре на инструменте, но тем не менее…
— А какова, по-Вашему, самая частая причина того, что ребёнок бросает музыку?
— Мне кажется, это возможно, если не повезло с педагогом. Или с окружением. Если дома не звучит музыка, если родители не готовы как-то помогать, подбадривать – вряд ли ребёнок справится сам. Бывают ситуации, особенно с талантливыми детьми, когда родители сразу хотят видеть их звёздами и передавливают – с многочасовыми занятиями. Во всём мера нужна. Мера и правильные руки, в которые попадает ребёнок. Ну, и наличие способностей никто не отменял, поскольку, чтобы нравилось, должно получаться. Когда ко мне приводили ученика, я всегда родителям говорил: «Подумайте двадцать раз, куда вы его ведёте. Профессиональная игра на рояле требует каторжного труда на протяжении многих лет». Тут очень много составляющих, в том числе и здоровье.
— Получится ли из ребёнка музыкант – это видно?
— Вообще, конечно, видно. Если ребёнок не тянет, лучше сразу сказать родителям, чтобы переключили его на что-то другое, а не вынимали из него душу и здоровье. Если совсем плохо – это понятно сразу, с остальными можно работать. Но я всем предлагал позаниматься 3–4 месяца, этот период – лакмусовая бумажка, когда становится ясно, стоит ли продолжать. Есть случаи, особенно связанные с мальчишками, когда лет до 13–14 подросток ничего из себя не представляет, а потом «выстреливает» так, что побеждает на самых престижных взрослых конкурсах. Есть обратные ситуации, которые чаще касаются девочек. Просто они более прилежные и старательные, поначалу добиваются успехов, а потом куда-то всё девается. И это, в общем, понятно, потому что музыка – это физически очень тяжёлая работа.
— Валерий Владимирович, посоветуйте что-нибудь родителям, которые собираются отдать ребёнка учиться музыке.
— Надо самим любить музыку и буквально с рождения малыша создавать такую среду, чтобы он находился в музыкальной атмосфере. Опять же, всё в меру. В доме не должна с утра и до вечера звучать Пятая симфония Бетховена. Потихонечку, дальше – больше. А потом главное – попасть в хорошую школу, к хорошему педагогу. И тогда есть надежда на гармоничное развитие.
Валерий Пясецкий родился в 1961 г. в Москве.
Учился в ЦМШ, в классе А. Д. Артоболевской. В 1984 г. с отличием окончил Московскую консерваторию (класс А. А. Наседкина). С этого же года начал преподавать в Центральной музыкальной школе, с 2001 г. – заведующий отделом специального фортепиано, с 2016 г. – директор ЦМШ. Заслуженный артист РФ.
Ученики В. В. Пясецкого побеждают и занимают призовые места на самых престижных конкурсах. Например, Денис Мацуев выиграл XI Международный конкурс П. И. Чайковского (1998 г.), Даниил Харитонов стал победителем Международного конкурса юных музыкантов «Щелкунчик» (2010 г.), который проводит телеканал «Культура», в апреле 2015 г. победил на Международном конкурсе пианистов Владимира Крайнева, а в июле 2015 г. стал обладателем 3-й премии XV Международного конкурса им. П. И. Чайковского.
Источник: http://www.za-partoi.ru
Полезные ресурсы
